Всем известно словосочетание «истинная правда». И в этом нет никакой тавтологии, потому что это понятия не тождественные. В чем же их общность, и в чем различие?
Истина – это объективная реальность. Она не зависит от чьего-либо мнения, она может меняться, но вне зависимости от мнений, а просто с изменением этой реальности.
Правда – это реальность субъективная, рожденная ощущениями. Вот она – продукт нашего мнения, это то, во что мы свято верим или не верим. Она может совпадать, а может и не совпадать с истиной. Это про нее говорят: «сколько людей – столько мнений», «у каждого своя правда», и т.п. Правда у каждого своя, и она тоже может изменяться, но не только с изменением истины (бывает, что совсем наоборот, истина изменилась, а правда все та же), а под давлением новых знаний о предмете истины, или с новыми ощущениями субъекта. Трудно воспринять философические термины? Покажем на простых примерах.
Муж изменяет жене – это истина. Об этом говорят все вокруг, наверняка не знает этого только жена, как это обычно и бывает. Прямых доказательств измены у нее нет, есть только подозрения на этот счет, поэтому она прямо «в лоб» спрашивает об этом у мужа.
Муж заверяет, что любит только ее одну, никогда, ни при каких обстоятельствах, из семьи не уйдет, и вообще ведет себя так, будто и вправду никаких любовниц нет. Жена, естественно, ему верит, и ее правда в том, что у мужа нет никакой любовницы – ее семья и брак вне опасности.
Правда мужа в том – что он никогда не разрушит семью, не бросит свою жену, он сам на этот период свято в это верит. Он дорожит отношениями с женой, возможно, связь с любовницей не задела в нем никаких душевных струн, в конце концов, он понял, что эта связь была ошибкой, и собирается ее разорвать.
Налицо одна истина и две правды, ни одна из которых с истиной не совпадающая. Но каждая правда – это мнение, которому верит каждый: и обманутая жена, и обманувший ее муж. В этой ситуации есть еще и третья правда – правда любовницы, и она, скорее всего, тоже будет отлична от истины. Может быть правда четвертая – окружающих этот треугольник людей, и так далее.
Изменившаяся истина (например, муж перестал изменять, став добропорядочным семьянином) истиной быть не перестанет, просто станет другой. Жена, уверенная в том, что муж ей был всегда верен, так и не узнает о том, что истина изменилась, у нее по-прежнему будет своя правда – правда о верном муже. Ну, дальше все понятно.
Предположим, что муж продолжает жене изменять, и связь с любовницей стала для него более важной, чем отношения с женой. Он уже не боится ее потерять, о чем и сообщает ей, не боясь ранить ее чувства. Изменилась и его правда, и правда жены, тем более, что она уже подкреплена не только словами мужа, а и доказательствами измены – например, муж показывает ей фото любовницы, или она сама увидела их вдвоем.
Главное в этом примере – не старайтесь навязать свою правду другому человеку, даже если вы в нее свято верите, она тоже может быть отлична от истины! Дайте возможность другим людям иметь собственное мнение! Все люди разные, и они совсем необязательно должны быть похожи друг на друга. Именно в их различии и кроется интерес людей друг к другу, ведь все непознанное и неизведанное всегда интересно, а прочитанная от корки до корки книга закрывается без сожаления, если все написанное в ней давно понятно и больше интереса не вызывает!
Успешное использование результатов познания в практической
деятельности возможно лишь в том случае, если полученные знания обладают достоверностью, являются истинными. Поэтому вопрос об истине, один из важнейших в теории познания.
Под истиной
следует понимать знания, которые соответствуют
действительности. Такое содержание наших знаний, которое не зависит ни от человека, ни от человечества называется объективной истиной.
Раскрывая характеристики истины необходимо указать еще на вопрос о соотношении абсолютной и относительной истины, который связан с пониманием истины как процесса. Ведь познание развивается, уточняя и пополняя наши знания. Преодолевая заблуждения, знание движется от истин относительных к истинам абсолютным. Различия относительной и абсолютной истины, или точнее - абсолютного и относительного знании - связаны с различной степенью соответствия знаний действительности. Одни знания соответствуют действительности полностью, другие только частично. Отсюда вытекают и определения двух видов истин. Абсолютная истина (абсолютное в истинном знании) - это, знание тождественное своему объекту и поэтому не опровергается, не заменяется, не дополняется в ходе развития науки и практики. К абсолютным истинам можно отнести таблицу умножения и другие подобные знания, установленные даты конкретного события, например, годы рождения и смерти, истины различных фактов (с точки зрения их констатации) и др. Относительная истина (относительное в истинном знании) - это знание верное в своей основе, но является неполным неточным и поэтому изменяется, дополняется, заменяется в ходе развития науки и практики, Например, все учебники морально стареют, Поэтому их содержание необходимо дополнять, изменять, заменять, т.е, приводить в соответствие с новым уровнем знаний.
Проблема истины неразрывно связана с поисками ее критерия. Существуют разные подходы и концепции по этому вопросу.
Так, концепция конвенционализма критерии истинности знаний усматривает в наличии условного соглашения между людьми.
В философской концепции прагматизма критерий истины усматривается в выгоде, полезности, удобстве.
В когерентной концепции этот критерий трактуется как внутреннее
согласование, непротиворечивое знание. Существует также логический критерий, т.е. соответствие положений законам логики.
С позиций диалектико-материалистической философии самым
надежным и решающим критерием истины является практика. Итак, истина - сложное познавательное явление, Важнейшими свойствами истины являются ее объективность, конкретность, Высшее мерило истины - практика, Истинное знание, в свою очередь, - самая надежная программа практической деятельности.
Заблуждение - это содержание знания субъекта, не соответствующее реальности объекта, но принимаемое за истину
Понятие "заблуждение" схоже по значению с понятием "ложь". Анализ философской литературы показал, что ряд автор ставит понятия "заблуждение" и "ложь" в один ряд и считает их синонимичными.
Заблуждение не является абсолютным вымыслом, игрой воображения, плодом фантазии. Как правило, это одностороннее отражение объективной реальности субъектом, который предал забвению методологические замечания Ф. Бэкона о так называемых призраках (идолах) сознания. Кроме того, заблуждения - это своеобразная плата за попытку узнать больше, чем позволяет уровень теоретической мысли и возможности практики, это плата за ситуацию неполной информации. Гносеологическое отношение на уровне недостаточного знания относительно объекта и самого себя неизбежно приводит субъект к заблуждению, ибо он не в состоянии решить проблему сознания, как соотнесения знания о себе и знания об объекте. Нарушение правила сознания обеспечивает субъекту путь к идолу, то есть к заблуждению.
История познавательной деятельности человечества показывает, что и заблуждения отражают - правда, односторонне - объективную действительность, имеют реальный источник, «земное» основание. Нет и в принципе быть не может заблуждения, решительно ничего не отражающего -- пусть и очень опосредованно или даже предельно извращенно. Истинны ли, к примеру, образы волшебных сказок? Ответим: да, истинны, но лишь отдаленно -- они взяты из жизни и преобразованы силой фантазии их творцов. В любом вымысле содержатся нити реальности, сотканные силой воображения в причудливые узоры. В целом же такие образцы не есть нечто истинное.
Бытует мнение, будто заблуждения -- досадные случайности. Однако они неотступно сопровождают историю познания как плата человечества за дерзновенные попытки узнать больше, чем позволяют уровень наличной практики и возможности теоретической мысли. Человеческий разум, устремленный к истине, неизбежно впадает в разного рода заблуждения, обусловленные как его исторической ограниченностью, так и претензиями, превосходящими его реальные возможности. Заблуждения обусловлены и относительной свободой выбора путей познания, сложностью решаемых проблем, стремлением к реализации замыслов в ситуации неполной информации.
Тут уместно напомнить слова И. В. Гете: «Кто ищет, вынужден блуждать». В научном познании заблуждения выступают как ложные теории, ложность которых выявляется ходом дальнейшего развития науки. Так было, например, с геоцентрической теорией Птолемея или с ньютоновской трактовкой пространства и времени.
Источником заблуждения могут быть погрешности, связанные с переходом от чувственного уровня познания объекта к рациональному. Кроме того, заблуждения могут быть результатом некорректной экстраполяции чужого опыта без учета конкретной проблемной ситуации.
Таким образом, заблуждения имеют свои социальные, психологические и гносеологические основания.
Что касается заблуждения, то, как показала практика человечества, это неотъемлемый элемент поиска истины. Пока один откроет истину, сто пребудут в заблуждении. И в этом смысле заблуждение представляет собой нежелательные, но правомерные издержки на пути к достижению истины.
Однако нет оснований для пессимистического воззрения на познание как на сплошное блуждание в потемках вымыслов. До тех пор пока человек стремится все вперед и вперед, говорил И. В. Гете, он блуждает. Заблуждения в науке постепенно преодолеваются, а истина пробивает себе дорогу к свету.
Истина -- верное отражение объекта познающим субъектом, воспроизведение его таким, каким он существует сам по себе, вне и независимо от познающего субъекта и его сознания. Истиной может называться само знание (содержание знания) или сама познанная действительность. В целом истина есть универсальная категория, понятие, используемое, в частности, как в религии и философии, так и в рамках научного познания. Истина несет объективное содержание (информацию объекта) и ценностную ориентированность субъекта. Ценность знания определяется мерой его истинности.
Но человечество редко достигает истины иначе, как через крайности и заблуждения. Заблуждение - это содержание сознания, не соответствующее реальности, но принимаемое за истинное. Заблуждения тоже отражают, правда односторонне, объективную действительность, имеют реальный источник. В любом вымысле содержатся нити реальности. Заблуждения возникают вследствие разных субъективных и объективных причин: поспешных обобщений, несовершенства познавательных средств и т.п.
Заблуждения имеют и гносеологические и психологические, и социальные основания. Но их следует отличать от лжи как нравственно-психологического феномена.
«Истина» и «заблуждение» не должны включать в свое содержание оценку знаний, отношение к ним субъекта. Оценочный аспект характерен для другой пары близких им понятий «правда» и «ложь». Под правдой понимают истину, содержащую нравственную оценку; правдивое -- это не только истинное, но и правильное, честное, справедливое. Противоположностью правде является ложь.
Ложь - это искажение действительного состояния дел, имеющее целью ввести кого-то в обман. Ложью может быть, как измышление о том чего не было, так и сознательное сокрытие того, что было. Источником лжи может быть и логически неправильное мышление.
ЧЕМ ОТЛИЧАЕТСЯ ПРАВДА ОТ ИСТИНЫОпределение того, что есть правда, а что есть истина, и вопрос, чем же они отличаются друг от друга, весьма занимают пытливых носителей русского языка: даже в интернете на форумах можно встретить весьма оживленные дискуссии на этот счет. Причем ответы встречаются самые неожиданные и даже противоречащие друг другу, от «разницы нет» до «это совершенно несопоставимые категории». Попытаемся выяснить, почему же правда и истина вызывают такой интерес у людей всех возрастов и в чем таится загадка их различных толкований.
Правда - информация, претендующая на достоверность; антоним слова ложь .
Истина - единственно верная информация, абсолютно точно отражающая реальное положение вещей.
В чем же разница между правдой и истиной?
В современном русском языке у этих понятий сформировались следующие основные значения. Правда - это знание конкретного, фактического эпизода действительности. Это знание может быть и, скорее всего, является неполным, так как перед человеком в данном случае открывается лишь некий фрагмент, а не целое. Истина же - высокое, сокровенное знание, связанное с духовной, интеллектуальной сферой. Истина близка к общемировым, божественным законам бытия. Правда - понятие более приземленное, будничное, истина - возвышенное, всеобъемлющее. Правда субъективна, а истина объективна. Истина одна, а правда - это лишь точка зрения конкретного человека на какое-либо событие или факт. Любую правду можно попытаться оспорить, истина же не поддается сомнению, так как она абсолютна. Истина сверхценна и не требует доказательств.
Интересно, что такое разделение, которое сегодня воспринимается носителями русского языка как истинное (простите за невольный каламбур!), вплоть до XIX века носило прямо противоположный характер. То есть раньше истина осмыслялась как человеческое, а правда - как божественное начало. Правда являлась непременным атрибутом Бога и святых. Слово правда в языке Древней Руси было тесно связано с понятиями справедливости, праведности, благочестия. Вспомним древнейший правовой кодекс «Русская Правда» - не зря он носил именно такое название. Правда в то время - это результат общения Бога и человека. А вот истина тогда воспринималась как нечто более приземленное: согласно Псалтырю, она восходила «от земли», была даром человеческого разума, в то время как правда приходила «с небес». В некоторых своих значениях истина даже была семантически связана с понятиями товар и деньги . Но уже к XX веку истина и правда поменялись местами: истина «возвысилась», а правда «принизилась».Подробнее:
Отличие правды от истины заключается в следующем:
1. В современном русском языке правда - это некая фрагментарная, субъективная информация, претендующая на достоверность, но не обязательно ее несущая. Истина же - абсолютное, неоспоримое знание, связанное с духовной сферой.
2. Правда - понятие приземленное, истина - возвышенное.
3. Правда субъективна, а истина объективна.
4. Истина одна, а правда у каждого может быть своей.
Вплоть до XX века толкование понятий правды и истины было прямо противоположным: истина была сугубо человеческим, а правда - божественным началом.
Заблуждаются те, кто полагают, что истина и правда суть одно и тоже. Ведь не случайно в русском языке, существует два различных слова: «истина» и «правда».
Издавна известны слова многих мудрецов о том, что истину не выразить словами, и слово, занесенное на бумагу – мертво. Понимали это не многие, а объяснить это и вовсе мало кто пытался. И все же я попытаюсь это сделать, приведя пример из физики.
Кто знаком с современными научными представлениями о природе света знают, что свет – это поток частиц, фотонов. Однако этот поток имеет волновую природу. Если этот поток пропустить через достаточно малое отверстие, то за этим отверстием фотоны, – частицы света, – полетят не по закону рассеяния частиц, движущихся по прямолинейным траекториям, а по закону дифракции, свойственному волновым процессам. Это на первый взгляд парадоксально, ведь, как известно, свет всегда движется по кратчайшему пути, и луч света – прямая линия. Этот парадокс известен в квантовой механике как парадокс квантово-волнового дуализма излучения. Парадокс этот носит, как полагают ученые (и для этого сейчас уже есть веские экспериментальные основания) фундаментальный характер, ибо, как выяснилось со временем, он присущ всем элементарным частицам. Математическое выражение этого парадокса – соотношения неопределенностей Гейзенберга – гласит, что если с какой-то степенью точности одновременно измерить координату элементарной частицы и ее импульс, то неопределенность полученного из эксперимента значения координаты помноженная на неопределенность полученного значения соответствующей этой координате проекции импульса есть величина, не меньшая кванта действия – постоянной Планка.(Я не вполне строго формулирую здесь этот принцип, т.к. стараюсь писать просто, чтобы была понятна суть. Для любителей точных формулировок уточню, что строгая формулировка соотношений неопределенностей Гейзенберга звучит следующим образом: коммутатор матричных операторов координат и соответствующих проекций импульса равен постоянной Планка.) В предельном случае точного измерения мы получаем следующую картину: если мы «прищемили» частицу в очень маленькой области пространства, т.е. очень точно измерили его координату, мы совершенно не в курсе, с какой скоростью она летит, т.к. неопределенность значения импульса становится очень велика. С другой стороны, для того, чтобы достаточно точно измерить ее импульс, необходимо рассматривать эту частицу в относительно большом объеме пространства, и мы не знаем, где именно в этом объеме она находится. В этом парадоксе заключается секрет стабильности атомов, которые, как известно, состоят из электронов и положительно заряженного ядра. Долгое время для ученых было загадкой, почему электроны не «осыпаются» на ядра атомов? Суть в том, что они в принципе не могут этого сделать, ибо если они оказываются «запертыми» в маленьком объеме размером с ядро атома, они тут же начинают «разгуливаться» т.к. их импульс становится неопределенным и может принимать большие значения. Такая вот философская штука – электрон… Для него понятие траектории движения не имеет физического смысла, он движется по бесконечному количеству путей одновременно. Если вы поймали его, то не знаете, куда он полетит дальше, если знаете, куда он летит, то не знаете, где он находится. Как говорят физики, координата и проекция импульса частицы – дополняющие друг друга величины, которые невозможно точно измерить одновременно.
Так вот, возвращаясь к началу, я могу сказать, что правда и ложь – также дополняющие друг друга понятия. Кто говорит правду – прав, но ведь есть не только право, но и лево. И «право» без «лево» смысла не имеет. Правда – это выражение какого-либо правила, и чем точнее и определеннее правило, тем более узко его применение. Более того, что «право», а что «лево» зависит от того, куда Вы повернуты лицом. Обернитесь, и они поменяются местами. Чем более Вы точны, рассуждая о предмете, тем более вы правы со своей точки зрения. И чем более Вы правы, тем более Вы ограничены своей правдой, а полагая свою правду абсолютной, полностью теряете понимание другой стороны предмета, и он ускользает от Вас, как ускользает электрон, когда Вы пытаетесь загнать его в маленькую область пространства. Как невозможно сказать о нем, куда и с какой скоростью он дальше полетит, зная точно его координаты, так невозможно сказать, как будет развиваться любой предмет рассмотрения, если вы точно сформулировали о нем свою правду. Эта правда будет тем более мгновенной, чем более она определенна, и перестанет быть правдой тем быстрее, чем более она точна. И утверждая, как Вам кажется, абсолютную правду о предмете в данный момент времени, Вы лжете о нем уже в следующую секунду. Чем более Вы правы, тем более, как не парадоксально, Вы лживы.
Любая Ваша правда суть правило, соответствие формальному закону, некой системе сложившихся в Вашем сознании представлений, и посему может быть высказана. И любые слова можно опровергнуть, и это тоже будет правдой, и тоже может быть высказано. Правда и ложь – в словах, и существуют только в словах. Истина на то и истина, что не может быть опровергнута. Потому она и не может быть выражена словами, т.к. слова – всегда чья-то правда. А чья-то правда – всегда ложь для того, кто смотрит на мир по-другому. Поэтому правда у каждого своя, и ложь у каждого своя. А истина – одна на всех. И коль скоро нет истины в словах, не рождается она в спорах, ну никак. И не содержится ни в словах научных трудов, ни священных писаний, ни в каких-либо других. И доказать ее невозможно, т.к. доказательство – тоже слова. Как только истину доказывают, она становится правдой, и чем точнее доказательство, тем более оно правдиво, но тем более оно и лживо. А истина не в словах, она всегда между строк. И всегда в тишине. Ибо слова у всех свои и их много, а тишина – одна на всех.
(Голубовский Дмитрий)
Вот скажи мне, американец, в чём сила? Разве в деньгах? Вот и брат говорит, что в деньгах. У тебя много денег, и чего? А я вот думаю, что сила в правде. У кого правда, тот и сильней.
Помните эти афористичные фразы из неоднозначного фильма «Брат 2»? Впрочем, отвлекаясь здесь от его неоднозначности и «чернушности», попробуем зафиксировать на лингвистическом уровне (уровне значений слов), в чем же действительно сила правды, которой, конечно, нет у запутавшегося главного героя фильма, произносящего эти вроде бы правильные слова? Они ведь на самом деле всего лишь обыгрывают старую русскую пословицу «Не в силе Бог, а в правде».
Наверно, сила правды в том, что в этом русском слове совмещены сразу два разных значения. Первое – это фактическая истинность. Правдиво то утверждение, которое соответствует тому, что действительно есть, существует. Это тогда правда как истина. Второе значение – нравственное содержание того, что обозначают словом «правда». Это правда как справедливость. То есть, это то, что нравственно или морально оправданно, что справедливо и правильно.
Поэтому, например, смешная, казалось бы, фраза бухгалтера Берлаги из «Золотого теленка» «я это сделал не в интересах истины, а в интересах правды», имеет под собой известное обоснование. Она обыгрывает эту разницу между двумя похожими, но не тождественными на самом деле словами – правдой и истиной.
К чему мы это говорим? Четвертая заповедь блаженств из Нагорной проповеди звучит так: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся » (Мф. 5.6). Также еще здесь говорится «блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царствие Небесное» (Мф. 5.10).
В этих заповедях как «правда» переведено на русский древнегреческое слово ἡ δῐκαιοσύνη (dikaiosynē). Чаще всего оно переводится как «справедливость», «законность», «правосудие» или «судопроизводство». Но в Новом Завете оно обозначает еще праведность, также как прилагательное δίκαιος (dikaios), то есть справедливый или законный в Евангелиях часто употребляется в значении «праведный» или «праведник». То есть, в Новом Завете это справедливость уже не человеческая, а Божественная, поднятая на уровень праведности, святости.
Интересно тут то, что заповедь о блаженстве для алчущих и жаждущих правды идет сразу после заповеди «блаженны кроткие, ибо они наследуют землю». То есть, получается, что подлинное искание правды предполагает состояние кротости, мира. Поэтому алчущие правды в евангельском понимании – это не те, кто устраивает битвы в поисках социальной справедливости. Евангельская правда, новозаветная истина-справедливость не совпадает со справедливостью или правдой мирской, человеческой, а иногда просто ей противоречит. Вот что об этой разнице говорил, например, старец Паисий Святогорец:
«Допустим, два брата владеют участком земли площадью десять стремм. По человеческой справедливости каждый из них должен взять себе по пять стремм, но по справедливости Божественной каждый должен взять столько, сколько ему необходимо. То есть, если у одного брата семь душ детей, а у другого только двое или если один получает высокую зарплату, а другой низкую, то большую часть земли следует взять тому, кто испытывает большую нужду. Если в этом случае второй брат возьмет себе столько же, сколько и первый, – это будет несправедливо. Однако человек мирской не принимает во внимание того, что его брат едва сводит концы с концами. Не мысля духовно, такой человек не понимает, что разделить имение так, как собирается сделать он, будет несправедливостью. “Тебе следует объяснить своим домочадцам, что твой брат нуждается, чтобы они согласились с тем, что большую часть ты отдашь ему”, – говоришь такому человеку. А в ответ слышишь: “Почему? Ведь [разделив имение пополам] я вовсе не поступаю по отношению к нему несправедливо”.
Однако если бы говорящий так был духовным человеком, то даже несмотря на сопротивление жены и детей, ему следовало бы убедить их принять то, что согласится дать им испытывающий нужду брат».
Таким образом, алкание и искание правды в Евангелии связано с кротостью потому, что оно под правдой понимает исполнение Божией воли. Только у Бога истина и справедливость, а также милость могут совпасть полностью. Лишь в будущем наступит полная правда, и волк возляжет вместе с ягненком. Кротость и есть состояние упования на будущую всеобщую справедливость и любовь, что сам человек устроить не может.
